Пересказ
этой статьи. Переводила по-быстрому, текст не правила стилистически, так что не обессудьте.
Вместо "терапевта" можно подставить "любовника", "учителя", "друга", "работодателя", "духовника" и пр.
Почему мы остаемся: почему так трудно уйти от терапевта-абьюзера тем, кто пережил в детстве потерю, заброшенность и неглект. "Почему ты просто не взяла и не ушла?" - это вопрос, который чаще всего задают жертвам плохих терапевтов, да и вообще всем, кто много лет провел в отношениях насилия, где об них вытирали ноги. Мало знакомым с темой людям совершенно не понятно, как можно терпеть насилие над собой и ничего при этом не делать.
Главная проблема не только в том, что это типичный вопрос из арсенала виктим-блейминга (также известного как "самадуравиновата"), но и в том, что вопрос этот не имеет ответа. Большинство жертв не только не осознают, что находятся в отношениях абьюза, но и не могут внятно объяснить, почему. Ответ появляется не раньше, чем они смогли пройти большую часть процесса исцеления после таких отношений.
Жертвы не знают, как уходить. Главное, чему научила их жизнь - это НЕ уходить, потому что они с детства учились терпеть невыносимое. Во взрослом возрасте это вылилось в поддержание дружбы с манипуляторами, в многолетнюю работу в компаниях, которые вытирают об сотрудников ноги, в годы замужества с абьюзерами.
Труднее всего уйти из плохих отношений тем, кто в детстве пережил потерю значимых отношений, заброшенность и жизнь с родителями, которые пренебрегали своими родительскими функциями. Потеря одного из родителей вследствие смерти или развода, родители алкоголики или наркоманы, агрессивные родители, родители с депрессией или хроническими заболеваниями - все это закладывает основы для стратегий выживания, шаблонов привязанности и картины мира, при которых уйти из плохих отношений очень тяжело.
Дети нуждаются в родительской любви и внимании, в эмоциональном и физическом присутствии родителей в своей жизни. Отсутствующий родитель - это главный повод для ребенка обвинять в этом отсутствии прежде всего себя. Дети начинают верить, что будь они ценными и желанными, родитель бы их любил и никогда не предавал. Это единственный доступный для детей способ объяснить, почему они не получают от родителей необходимой им любви. Настоящая причина - родительская некомпетентность - детям не известна и не понятна.
Вырастая с твердым убеждением "я плохая", "я недостаточно хорошая", ребенок, а потом и взрослый, начинает остро зависеть от чужого мнения, чужой благосклонности и чужих оценок для получения и поддержания ощущения своей базовой ценности как человека. Тактики при этом зависят от особенностей детства. Кто-то пытается привлечь к себе внимание через свои плохие или скандальные поступки, потому что негативное внимание лучше, чем никакое вообще. Кто-то себя рихтует и переделывает, чтобы соответствовать чужим ожиданиям. Такие люди путают "меня любят" с "во мне нуждаются", "меня и мои действия одобряют". Получая одобрение они чувствуют себя теми, чья ценность подтверждена, и теми, которых любят. Таким образом "любовь" для них - это нечто, целиом зависящее от внешних обстоятельств и милости поведения других людей.
Еще одна токсичная часть мировоззрения таких людей - это убежденность в острой нехватке ресурсов в мире. Они верят, что любви в мире мало, всем она не достанется, поэтому соглашаются на любые, какие попало, крохи, от кого попало и часто на чудовищных условиях. Они соглашаются на такие условия из страха, что больше никогда ничего не будет лучше этого.
Человек, в детстве которого было достаточно любви, поддержки и включенности родителей в его жизнь, размышляет примерно так: ну, не любят меня здесь, пойду дальше и найду, где любить будут и любить так, как мне надо. Человек, которому такого детства не досталось, думает: вот тут дают крохи внимания в обмен на все мои ресурсы, и, если я откажусь, у меня не будет и этих крох. Для детей жестоких, эмоционально глухих и слепых, отстутствующих и некомпетентных родителей это не просто вопрос получения каких-то ништяков от жизни. Это вопрос, от которого зависит сама основа их личности. Если меня никто не любит, не обращает на меня внимания, не поддерживает, есть ли у меня хоть какая-то ценность? Если этого всего нет, существую ли я на самом деле? Есть ли я вообще в этом мире?
Они хотят, чтобы кто-то показал им, что они существуют на самом деле, подвердил, что они настоящие. С помощью позитивного или негативного внимания - не важно, любое внимание тут сойдет. Если позитивное, то чувство собственной ценности улучшается, если негативное - то ухудшается, но это лучше, чем ничего вообще. Когда ничего вообще, они чувствуют себя невидимыми, как привидения. Им все кажутся реальными, кроме них самих. Им жизненно важно не только знать, что они существуют на самом деле, но и знать, что они имеют право на это существование.
Поэтому они так боятся терять что-то, даже если это что-то токсичнее некуда. Терять что-то для них равноценно "тебе вообще ничего не положено", "в этом мире для тебя ничего нет". Это не просто "эти отношения плохие, найду другие", это глобальный показатель их базовой ценности как сейчас, так и в будущем. У многих из них бывает убежение, что уходить из отношений или с плохой работы доставит много боли тем, от кого они уходят. А эти люди знают, как больно и страшно быть оставленными, поэтому не хотят, чтобы кто-то из-за них испытывал эти невыносимые чувства.
Вот так эти люди вырастают и строят свою жизнь в поисках внешних подтверждений своей человеческой ценности. Найдя то, что даже не подтверждает, а обещает ее подтвердить (когда-нибудь, в далеком будущем), они попадают в зависимые отношения. Да, эти отношения могут иметь чудовищные последствия как для психики, так и для здоровья и материального пложения, но все это кажется неважным по сравнению с Надеждой, что когда-нибудь они будут любимы, желанны и ценны и это, наконец-то, залечит их пожизненные душевные раны. Для них невозможно отказаться от мечты получить недополученное в детстве от друзей, любовников, учителей, работодателей.И вот на арене появляется терапевт....
И после долгих лет мечты быть услышанными и увиденными, мечты о заботе и внимании к их нуждам, эти раненые души получают час в неделю с тем, кто видит, слышит, понимает и признает их наличие в мире. С тем, чье внимание весь час посвящено только им одним, а все, что требуется взамен - это просто приходить и оплачивать сеансы. О терапевтах не надо заботиться, их не надо ублажать, не надо казаться для них идеальными. Терапевту можно показать любые свои эмоции - слезы, ярость, неуклюжесть - и не быть при этом отвергнутым.
Если терапевт грамотный и этичный, способный сохранять терапевтические границы, то в пространстве терапевтических отношений душевные раны получают долгожданную возможность исцеления. С помощью этих отношений и поддержки терапевта можно проработать свои детские травмы и укрепить внутреннее, независимое от внешнего ощущение себя и своей ценности.
А непроработанный и неграмотный терапевт начинает решать свои психологические и финансовые проблемы за счет клиента. Клиент вскоре может обнаружить, что произошла смена ролей, и, как в детстве, ему надо снова заботиться о некоей родительской фигуре за счет своих внутренних ресурсов. Что делает клиент с токсичным детством в анамнезе? Тоже самое, что делал всю жизнь - начинает подавлять и отрицать свои чувства, подавлять свои потребности и заботиться о нуждах терапевта из страха потерять то самое внимание и "любовь", на которые он так надеялся.
Терапевт говорит сделать что-то доставляющее крайнее неудобство или дискомфорт - клиент делает, переступая через себя. Он же всю жизнь учился быть терпеливым и сносить любые неудобства ради "любви". Клиент начинает видеть нужды терапевта гораздо важнее, ценнее и более достойными для удовлетворения, чем свои собственные. Одна мысль снова потерять надежду на "любовь" настолько невыносима, что клиент готов на что угодно.
Многие клиенты при этом чувствуют себя особенными - теми, кого Терапевт выделил из всех остальных для реализации своих личных потребностей. Это ощущается как большая привилегия и признак особой ценности клиента. Это ведь тоже долгожданная реализация мечты "я есть, я существую, я особенный и ценный". Клиент чувствует себя избранным. И, что хуже всего, он начинает изо всех сил защищать такого терапевта, чувствуя к нему огромную лояльность. Выполнять всякие просьбы и хотелки терапевта, выходящие далеко за рамки этичных клиент-терапевтических отношений, кажется таким клиентам совсем маленькой платой за то, каким ценным и любимым он себя чувствует. И потом, он же ничего плохого не делает, как ему кажется. Он всего лишь радует своего Любимого Терапевта.
Даже если до клиента постепенно и очень явно начало доходить, что происходит что-то крайне нетерапевтичное и опасное, он все равно не может уйти, потому что невозможно отказаться от Мечты об исцелении. Она в буквальном смысле дороже жизни, здоровья и всех денег в мире. И пока остаешься в этих отношениях, которые дали надежду на Мечту, сохраняется и сама надежда, независимо от ужаса всего в этих отношениях происходящего. А что если до сбычи Мечты осталось всего ничего? Надо только потерпеть еще немного... И потом, ведь можно же все починить, поговорить с Терапевтом, ведь он же о нас заботится, он же профессионал, он должен понимать, что он делает... Надо просто донести до Него... А вдруг все сломалось именно потому, что это я такой плохой и негодный? Тем более нельзя уходить! Надо продолжать над собой работать и улучшать себя! Мы же для этого и пришли на терапию!
И они остаются в этих отношениях, из которых надо давно бежать, сверкая пятками. При этом зависимость от такого терапевта прогрессирует, и самы мысль об уходе кажется не просто трудной, а нереальной. И уж тем более мысль остаться без тех крошек надежды, которые выдаются раз в неделю. Да и вообще, остаться без Терапевта, без опоры, без поддержки - даже думать об этом невозможно без панической атаки.
И клиент выбирает оставаться, терпеть и ублажать терапевта, но периодически сильное желание вытащить себя из этих токсичных отношений все-таки появляется. Иногда потому, что на повехрность выходит это скребущее ощущение, что происходящее на терапии очень неправильно. Иногда потому, что клиент чувствует обиду и ярость. Клиент начинает задумываться, сколько ж можно ослуживать хотелки этого терапевта за счет собственных потребностей. Клиент думает о том, сколько еще надо платить за терапию, которая терапией не является.
И вот он набирается храбрости обсудить это с Терапевтом. На то, чтоб ее набраться, часто уходит не одна неделя. Клиент осторожно заводит разговор о прекращении терапии, но не может сказать прямо "я хочу уйти", а спрашивает у терапевта "разрешения уйти". Клиент хочет слышать, что терапевт понимает причины и одобряет это решение, потому что даже для завершения терапии такому клиенту надо слышать одобрение своих поступков.
Но токсичные терапевты совершенно не заинтересованы в потере клиентов, об которых они реализуют свои хотелки. Они в этом плане ничего менять не хотят, и они очень хорошо знают, на какие кнопки страхов, убеждений и желаний надо жать, чтобы клиент остался.
Сначала они расскажут клиенту, что делали все исключительно для блага этого самого клиента. Или скажут, что все претензии клиента - это ерунда какая-то, и клиент, к сожалению, проглотит, потому что и сам хотел бы верить, что это ерунда. Если терапевт говорит, что ерунда - значит и правда ерунда, да?
Дальше они расскажут, что прекращать терапию - это большая ошибка. Ты же, клиент, проделал такую огромную работу - как же ты можешь все это бросить и уйти? Также они могут добавить, что обеспокоены, справится ли клиент самостоятельно без их помощи. Они же, терапевты, так сильно за него, клиента, беспокоятся - и обязательно при этом перечислят все слабости и страхи клиента. А как же клиенту верить в свои силы, если даже его терапевт в них не верит?
А далее будет морковка: терапевты заверят клиента, что обязательно помогут вылечиться и реализовать все мечты, если клиент будет продолжать ходить к ним на терапию. Напомнят, что хорошо знают клиента и будут его поддерживать, потому что интересы клиента для них на первом месте.
Клиент, которому так отчаянно нужна родительская фигура, которая может о нем позаботиться, сдается и остается... Даже если одна часть его вопит "Бежим срочно!", остальные его части могут отчаянно сопротивляться. Более того, зависимость от терапевта и его одобрения может перерасти в химическую зависимость от взрывов гормонов счастья в мозге, когда клиенту кажется, что он получил от терапевта крошки одобрения или любви. В такие моменты случается настоящая эйфория, которую клиент, скорее всего, никогда ни с кем раньше не испытывал. Если терапевт начал клиентом пользоваться для удовлетворения своих сексуальных хотелок, физическая зависимость клиента растет в геометрической прогрессии. Когда клиент находится физически далеко от терапевта, в его голове может наступать просветление и ясность, но стоит снова оказаться рядом - все застилается туманом из химического коктейля зависимости.
И клиент остается...
До тех пор, пока не погаснет последний луч надежды.
До тех пор, пока не накопится столько ярости на использование, что эта ярость вытолкнет клиента из этих отношений.
До тех пор, пока больше невозможно выносить, как тобой манипулируют и тебя используют.
До тех пор, пока боль от разрыва этих отношений не начинает казаться более переносимой, чем боль от наличия этих отношений.
До тех пор, пока терапевт этот сам не выгонит клиента.
И когда кто-то задает тот самый вопрос "Почему ты не ушел?", клиенту важно помнить: он пришел на терапию за помощью, и в ответ на абьюз сделал то, чему его жизнь научила - терпеть и превозмогать. Никаких других инструментов справляться не было. Были бы - ушел бы не оглядываясь. А тот, кому ты доверил помочь тебе, воспользовался этим, и твоей вины в этом нет.![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif){kind=small}
ru_therapists, а добавить собственный отзыв можно здесь
