![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
transurferПопалась интересная статья на английском, в которой автор обозначает одну из стратегий выживания травмированных детей как "стратегия олененка" (fawn response). Я так поняла, что слово он подобрал такое, чтобы по первой букве совпадало с остальными стратегиями fight/flight/freeze (бей/беги/замри), а также потому, что существительное fawn означает олененка, а глагол to fawn - лебезить, подлизываться, вилять хвостом.
Автор убежден, что во многих случаях именно эта стратегия приводит в будущем к созависимоу поведению.
Развивается эта стратегия потому, что все остальные стратегии оказываются недоступны. Например, с очень раннего возраста ребенок усваивает, что протестовать в ответ на насилие - себе дороже, потому что получишь еще больше насилия. Таким образом отпадает опция "бей" (протестуй, сражайся и тп). Что интересно, многие родители больше всего не выносят, когда ребенок именно огрызается в ответ (а не дерется или убегает). Опция "беги" тоже отпадает, так как бежать ребенку, обычно, просто некуда. Иногда дети начинают маниакально носиться кругами, чтобы хоть как-то реализовать стратегию "беги" и немного снизить страх. Позже это может вылиться в такие зависимости от деятельности как трудоголизм, потребность постоянно все время быть чем-то занятым, шопоголизм, зависимость от секса и тп.
В случае, когда и "бей, и "беги" не могут быть реализованы, ребенок выбирает "замри", то есть, как бы отключается от мира. Он становится вялым, рассеянным (в одно ухо влетает, в другое вылетает), невключенным. Позже это может вылиться в хим. зависимости от веществ, которые помогают "отключиться" или "онеметь" - алкоголь, опиаты и пр.
(Тут автор не пишет, по каким причинам "замри" может стать недоступно, но можно представить, как ребенка все время тормошат, ругают за рассеянность и принуждают к деятельности).
Дальше он пишет, что при недоступности остальных стратегий ребенок может выбрать "стратегию Бэмби", а именно: стать полезным, чтобы ублажить своих родителей.
Он подальше задвигает собственные потребности и учится удовлетворять потребности других, что становится основным мотивом его жизни и существования. Он берет на себя множество разных ролей: слушатель, доверенный, домработница, родитель младшим братьям и сестрам, источник любви и заботы для родителей. И как только ребенку становится страшно, он тут же хватается именно за эту стратегию в первую очередь (вместо убежать/драться/вырубиться). Это настолько глубоко прорастает в структуру личности, что даже будучи взрослыми людьми, они на опасность реагируют как дрессированная собачка при виде хозяина: отказываются от своих личных границ, прав и интересов, виляют хвостом, соглашаются угождать за крошки со стола. Более того, они могут сохранять поистине собачью преданность даже самому отвратительному "хозяину".
Автор пишет, что людям с такой ведущей стратегией выживания не особенно помогает факт понимания истоков своего поведения, потому что в случае опасности они словно бы забывают все, что знали об этом, и сваливаются в привычную стратегию. Им требуется не только знать, откуда растут ноги у такого своего поведения, но также практиковаться сохранять осознанность в ситуациях опасности и тренироваться использоваь другие стратегии, чтобы защитить себя или изменить неблагоприятную ситуацию. Требуется работа с травмой, с ситуациями, которые ее вызвали, с осознанием того, что раньше ты был маленький и не мог себя иначе защитить, а теперь уже взрослый и можешь. Как правило, процесс этот сопровождается сильным гореванием.
Автор добавляет, что не только насилие, но и ощущение хронического отсутствия эмоционального контакта с родителем, чувство заброшенности тоже могут стать причиной чрезмерного развития "стратегии Бэмби".
____________________________________________________________________________________________
Собственно, из этой статьи можно сделать вывод, что стратегия "спасательства" применяется созависимыми людьми потому, что ДРУГИХ ПРОСТО НЕТУ В НАЛИЧИИ. Они не знают, как еще и на какой еще основе строить отношения с людьми. У них один молоток на все: и гвозди им забивать, и суп им есть, и под голову подкладывать и себя им украшать вместо брошки.
Автор убежден, что во многих случаях именно эта стратегия приводит в будущем к созависимоу поведению.
Развивается эта стратегия потому, что все остальные стратегии оказываются недоступны. Например, с очень раннего возраста ребенок усваивает, что протестовать в ответ на насилие - себе дороже, потому что получишь еще больше насилия. Таким образом отпадает опция "бей" (протестуй, сражайся и тп). Что интересно, многие родители больше всего не выносят, когда ребенок именно огрызается в ответ (а не дерется или убегает). Опция "беги" тоже отпадает, так как бежать ребенку, обычно, просто некуда. Иногда дети начинают маниакально носиться кругами, чтобы хоть как-то реализовать стратегию "беги" и немного снизить страх. Позже это может вылиться в такие зависимости от деятельности как трудоголизм, потребность постоянно все время быть чем-то занятым, шопоголизм, зависимость от секса и тп.
В случае, когда и "бей, и "беги" не могут быть реализованы, ребенок выбирает "замри", то есть, как бы отключается от мира. Он становится вялым, рассеянным (в одно ухо влетает, в другое вылетает), невключенным. Позже это может вылиться в хим. зависимости от веществ, которые помогают "отключиться" или "онеметь" - алкоголь, опиаты и пр.
(Тут автор не пишет, по каким причинам "замри" может стать недоступно, но можно представить, как ребенка все время тормошат, ругают за рассеянность и принуждают к деятельности).
Дальше он пишет, что при недоступности остальных стратегий ребенок может выбрать "стратегию Бэмби", а именно: стать полезным, чтобы ублажить своих родителей.
Он подальше задвигает собственные потребности и учится удовлетворять потребности других, что становится основным мотивом его жизни и существования. Он берет на себя множество разных ролей: слушатель, доверенный, домработница, родитель младшим братьям и сестрам, источник любви и заботы для родителей. И как только ребенку становится страшно, он тут же хватается именно за эту стратегию в первую очередь (вместо убежать/драться/вырубиться). Это настолько глубоко прорастает в структуру личности, что даже будучи взрослыми людьми, они на опасность реагируют как дрессированная собачка при виде хозяина: отказываются от своих личных границ, прав и интересов, виляют хвостом, соглашаются угождать за крошки со стола. Более того, они могут сохранять поистине собачью преданность даже самому отвратительному "хозяину".
Автор пишет, что людям с такой ведущей стратегией выживания не особенно помогает факт понимания истоков своего поведения, потому что в случае опасности они словно бы забывают все, что знали об этом, и сваливаются в привычную стратегию. Им требуется не только знать, откуда растут ноги у такого своего поведения, но также практиковаться сохранять осознанность в ситуациях опасности и тренироваться использоваь другие стратегии, чтобы защитить себя или изменить неблагоприятную ситуацию. Требуется работа с травмой, с ситуациями, которые ее вызвали, с осознанием того, что раньше ты был маленький и не мог себя иначе защитить, а теперь уже взрослый и можешь. Как правило, процесс этот сопровождается сильным гореванием.
Автор добавляет, что не только насилие, но и ощущение хронического отсутствия эмоционального контакта с родителем, чувство заброшенности тоже могут стать причиной чрезмерного развития "стратегии Бэмби".
____________________________________________________________________________________________
Собственно, из этой статьи можно сделать вывод, что стратегия "спасательства" применяется созависимыми людьми потому, что ДРУГИХ ПРОСТО НЕТУ В НАЛИЧИИ. Они не знают, как еще и на какой еще основе строить отношения с людьми. У них один молоток на все: и гвозди им забивать, и суп им есть, и под голову подкладывать и себя им украшать вместо брошки.