Травма - это не судьба, а эпизод биографии

В связи c постом Евгении Дашковой о Светлане Бронниковой, на который я не могла не откликнуться, потому что чувства автора мне показались, в прямом смысле слова, до боли знакомыми, хочу в общих чертах поделиться своим опытом общения со Светланой в качестве клиента. Надеюсь, что благодаря этому кому-то удастся не совершить моих ошибок. Потому что если уж с коллегами Светланы, профессионалами, имеющими соответствующее образование, знания, прошедшими/проходящими личную терапию, т.е. людьми по определению психологически сильными, творится такое, то что уж делать нам, клиентам?

Светлана, конечно, даже близко не терапевт. То есть в ее собственном мире, это, конечно, так, но этот мир к реальности не имеет никакого отношения. Светлана, в первую очередь, гений самопиара. Она настолько умело и убедительно создает вокруг себя вот этот вот миф о собственной неимоверной крутости, что иногда просто диву даешься. Все, что она сама о себе рассказывает, в целом действительно производит сильное впечатление. Пока не дашь себе труд хотя бы чуть-чуть углубиться в детали. Там появляется множество вопросов. Мутное резюме, из множества версий которого элементарно невозможно понять, кем же и когда работал этот человек. Какие-то мифические статьи, непонятно где опубликованные. Регулярная супервизия у именитых психологов, которые, подозреваю, вряд ли знают о существовании своей супервизантки. Толпы вылеченных и всячески осчастливленных клиентов, которые, толпы эти, никто и никогда не видел и т.д., и т.п. Потому что ключевая фраза здесь – рассказывает о себе сама. Причем интересно, это никогда не откровенная ложь, в ее рассказах всегда есть какая-то крупица правды, все дело в пропорциях. Что-то раздуто до неимоверных размеров. Что-то – наоборот, сделано микроскопическим либо вообще опущено.

Я за всю свою жизнь не видела (и, надеюсь, впредь не увижу) человека, у которого бы картинка, самопрезентация, НАСТОЛЬКО бы расходилась с внутренним содержанием. Это похоже на очень хорошо отрепетированный спектакль. Мягкая улыбка, чтобы обязательно ямочки на щечках играли, паточные интонации ведущей познавательно-развлекательных программ для детей и юношества на советском ТВ. Пламенные, полные пафоса речи в защиту то одной, то другой дискриминируемой группы населения. Витиеватая речь со всякими «сие, да полноте вам, ниже своего достоинства почитаю» и прочими иже херувимами. Наверное, так в представлении Светланы должен выглядеть и вести себя теплый человек с совестью. Самое неприятное, но это как-то работает. Мне до сих пор неудобно за это, но я, как и многие, попала под ее обаяние. Сложно словами описать, насколько этот человек меняется, когда сходит со сцены и когда речь заходит не о целой абстрактной группе людей, а о ком-то конкретном. Я не ожидала, что специалист помогающей профессии может в принципе позволить себе так вести себя с клиентом. Хотя ожидать, конечно, можно было бы. Просто думаю, к сожалению, в моменты, когда тебе плохо, первое, что отключается – это критическое мышление.

Моя жалоба, в первую очередь, была о том, что со мной поддерживались рабочие отношения уже после завершения терапевтических (в «терапии» я, слава богу, была совсем не долго), и в одном из рабочих писем Светлана мне нахамила. Как я вижу теперь, использовать бывших клиентов для своих нужд – обычная практика для этого «специалиста». Ну что ж, очень удобный способ нетворкинга: узнать человека на сессиях получше и потом использовать в хозяйстве, эксплуатируя чувство благодарности, которое любой нормальный человек испытывает к тому, кто ему помогал.

Хамский ответ на деловое письмо стал поворотным моментом. Я ужасно переживала. У меня было сильнейшее чувство вины и страха, мне было очень плохо. Одновременно я сильно задумалась на тему того, что вообще происходит и что мне, неофиту, собственно, продали под видом «терапии»?

Подать жалобу было дико тяжело, но это, наверное, тема для отдельного поста. Мной не руководила мстительность, мне хотелось признания ущерба и извинений. Работать с людьми – тяжело. Я думаю, что невозможно, при всем желании, все и всегда делать идеально. Вопрос же не в том, что активно практикующих специалист, особенно выходец из бывшего СССР, где вся сфера психологических услуг до сих пор пребывает в зачаточном состоянии, совершил какие-то ошибки. Вопрос, что он с этими ошибками сделал. Если бы ответ на мою жалобу содержал хотя бы намек на извинения, я бы жалобу забрала. Мне совершенно не хотелось приходить на устное разбирательство и встречаться со Светланой.

То, что я получила в качестве ответа, больше походило на издевательство. Адвокат составил грамотное письмо, у которого, несомненно, была внутренняя логика, но которое не имело ко мне совершенно никакого отношения. Какие-то вещи было просто стыдно читать, я не могла понять, зачем ТАК врать, особенно там, где можно было просто сказать, извините, давно это было, не помню. А дискурс! Впрочем ничего нового: светило мировой психологии с книгой-бестселлером, единственный русскоязычный психолог в BIG-register, к которому стоят очереди из страждущих (надо полагать, слепо-глухо-немых людей, у которых дома отключили интернет, потому что я не могу представить, что здесь, в Нидерландах, кто-то еще отваживается обратиться к Светлане за помощью) – с одной стороны. И клиентка, которая, несмотря на неусыпную заботу со стороны психолога, неожиданно сошла с ума. Надо полагать, от непривычного для себя количества заботы. Из этого письма я также узнала, что я, человек полжизни тренирующийся понимать других людей, именно в общении со Светланой умудрилась не понять ровным счетом ничего. И еще небольшая, но очень характерная деталь: Светлана не забыла упомянуть, что я однажны добровольно предлагала ей помощь с переводами, но опустила маленькую, но существенную оговорку: речь шла о волонтерском проекте, не предполагавшем оплаты. В общем, опять же, ничего нового: безупречный психолог и сумасшедшие алчные клиенты.

Мало этого, на самом заседании, которое для меня было ужасом и пыткой (я пожалела, что не подключила адвоката к этому, я сэкономила бы себе множество нервных клеток и эффект был бы больше) Светлана предприняла попытку пожаловаться комиссии на меня! Говоря в моем присутствии обо мне в третьем лице, она тоном школьной ябеды принялась рассказывать о бедных клиентах, которые, услышав, что какая-то сумасшедшая подала жалобу на их любимого психолога, окончательно утратили душевное равновесие и им даже потребовались лекарства.

Я отдаю себе отчет в том, что у клиентов Светланы, которым требуется серьезное лечение, после того, как они прочтут это, может резко ухудшиться состояние. Я наблюдала это буквально в прямом эфире. Это тяжелое зрелище, и мне искренне жаль. Но переложить свою вину и ответственность за это на меня у Светланы не вышло и не выйдет. Если бы она действительно заботилась о людях и лечила их, я бы этого не писала и не рассказывала бы.

Мою жалобу в основной части признали обоснованной, Светлане вынесли предупреждение (Uitspraak 17/36 CvT).

Предположу, что Светлане настолько невыносима мысль о том, что она может быть небезупречной и на ее белом пальто, оказывается, есть пятна, что свое членство в NIP она прекратила. Что тактически, конечно, правильное решение. Нидерландский институт психологов – профессиональная организация. Коллеги дадут пару раз право на ошибку, но вряд ли это будет продолжаться бесконечно.

Мне присылали скрины, в которых говорится о том, что Светлана на вопросы своих коллег/клиентов о жалобе, отвечает, что ее признали необоснованной, а меня называет «человеком с серьезным психиатрическим диагнозом». Женщина, которая делится этим, добавляет, что знает это от Светланы лично, директора ее психологического центра и еще нескольких человек. Помимо того, что это абсолютная ложь и клевета - со Светланой мы очень коротко общались по поводу генерализованного тревожного расстройства, затем несколько раз по мэйлу и затем, спустя много лет, виделись на очном разбирательстве осенью прошлого года, при этом не общались друг с другом с глазу на глаз, т.е. у нее в принципе, после завершения наших «терапевтических» отношений, не было никакой возможности поставить мне какой бы то ни было диагноз, – меня занимает другой вопрос: даже если бы я действительно страдала «серьезным психиатрическим заболеванием», с кем не бывает, кто дал право госпоже Бронниковой распространять настолько конфиденциальную информацию о своем бывшем клиенте? Светлана не просто достигла профессионального дна. Она его уже пробила. Впрочем, в этом опять же нет ничего нового.

К слову, если бы у меня было это самое «серьезное психиатрическое заболевание», Светлана в принципе никак не могла бы оказывать мне помощь: в Реесте лиц помогающих профессий (BIG-register) она зарегистрирована как gezondheidspsycholoog, это самый простой вид регистрации, означает специалиста первой линии.

Что еще важно знать о Светлане: после ее «терапии» у вас может возникнуть бессонница, сильное чувство вины, головная боль, тревога, чувство, как будто вас изнасиловали и, самое главное, страх перед ней. Не просто страх, а первобытный ужас, который невозможно себе объяснить. На разбирательстве мне важно сообщили, что чувство страха – мое личное субъективное чувство. Как видно из сообщений других пострадавших – отнюдь нет. Как она это делает – я понятия не имею, но Светлана - виртуоз по созданию вокруг себя вот этой вот густой, вонючей дымовой завесы всеобщего ужаса перед ней. Человек помогающей профессии, клиенты и ученики которого его боятся - это то, чего в принципе не должно существовать в природе. Но, к сожалению, оно существует.

Светлана активно рекламировала/рекламирует себя как именно голландского психолога, это якобы должно придавать ей как специалисту особую ценность. На самом деле, здешняя система – она немного странноватая, точнее, она создана под своих. У голландцев очень многое держится на личной ответственности и совести. И это прекрасно и комфортно для нормальных людей. Отрицательная сторона этого – это то, что люди бессовестные получают возможность достаточно долго злоупотреблять этим. В конце концов, как правило, у всякой вьющейся веревочки появляется конец, но на это нужно много времени. Вот в этом конкретном случае надо, чтобы о злоупотреблениях становилось известно. Но сложно представить, как осуществить это практически.

Рынок психологических услуг на постсоветском пространстве совершенно дикий. Он никак не регулируется и не контролируется. Да, есть какие-то организации, куда можно пожаловаться, но реальной властью они не обладают. И кажется, что членство психолога в зарубежных реестрах/профорганизациях – это гарантия соблюдения ваших прав, на самом деле очень часто – нет.

Например, Светлана активно рекламировала (рекламирует?) себя как голландского психолога, при этом работала/работает только на русском языке и преимущественно в России. Я пыталась выяснить, как в таких случаях осуществляется надзор над деятельностью психолога и что делать пострадавшим из России, которые хотели бы пожаловаться. Мне никто ничего не смог ответить. Такая ситуация совершенно уничтожает контекст и создаёт две абсолютно параллельные вселенные: здесь, в Нидерландах, и там, в России. Психолог попадает в серую зону. И люди, как Светлана, не ограничивающие себя тем, что в обиходе называется совестью, а только первым делом выясняющие «а что мне за это будет?», понимая, что, с большой вероятностью, долго не будет ничего, получают безграничное поле для злоупотреблений.

По поводу «лишить лицензии». В Нидерландах деятельность психологов не лицензируется. Это свободная профессия. Вы можете прямо сейчас открыть частную практику и начать принимать клиентов (если такие желающие найдутся). Правда, разумеется, вас не возьмут на работу ни в одно учреждение и не примут в Реестр лиц помогающих профессий (BIG-register). Для этого нужен диплом. Собственное, этот реестр, в каком-то смысле, заменяет лицензию. Вы получаете свой диплом, регистрируетесь в реестре, после этого получаете возможность работать в учреждениях. Если вы фрилансер – членство в BIG-register поможет вашим клиентам оплатить небольшую часть ваших услуг из страховки.

Я помню, какое впечатление на меня произвел пост Светланы, в котором она многословно хвасталась, что ее приняли в этот реестр без экзаменов. Сейчас, конечно, я не испытываю совершенно никакого восторга по этому поводу, скорее задаюсь вопросом, что именно делает госпожу Бронникову настолько особенной, что все иностранцы обязаны сдавать экзамены для того, чтобы иметь возможность стать членом реестра, а она – нет. Я не знаю, что нужно думать о качестве реестра, по крайней мере, в части психологии, в который можно попасть, просто очаровав членов комиссии.

И последнее. То, что Светлана травит своих клиентов, известно уже давно. Она травит людей слабых, уязвимых, нуждающихся в помощи. Психолог-булли – это оксюморон (на самом деле я хотела написать пиздец). Здорово, что именно профессиональное сообщество наконец отреагировало открыто на деятельность этого «психолога», но очень жаль, что произошло это только после того, как речь зашла о дележке рынка РПП, который, если я правильно понимаю, Светлана пытается узурпировать.

Предполагаю, что «особенности» склада личности Светланы крепкому профессионалу должны становиться понятны уже через пару месяцев близкого общения. Я надеюсь когда-нибудь прочесть что-нибудь от бывших сотрудников Intueat, особенно тех, кто несколько лет проработал в этой компании. Не нарциссический срач о том, как барыня пообещала конфетку, а потом не дала, а зрелые, честные, осознанные откровения профессионала о том, как он заключал сделки с совестью за возможность «стоять у истоков» и быть причастным к деяниями «Мастера». Потому что сильной стороной во всем этом обязаны были быть именно вы.

Для меня как для клиента, который уже один раз сильно обжегся, строчка в резюме о том, что специалист долго проработал под руководством Светланы – однозначный повод проявить осторожность в выборе.

Если вы стали жертвой Светланы – пожалуйста, не думайте, что с вами что-то не так. Не сомневайтесь в себе. В этой паре с огромной долей вероятности нормальный как раз вы.