Мамы не стало задолго до начала терапии, папа живой. У папы новая семья, где он впервые на собственном опыте увидел, что отношения в семье могут строиться не так, как в у него в свое время. В семье его жены принято поддерживать близкие отношения, общаться друг с другом, участвовать в делах друг друга. Это постепенно сделало из него родителя, с которым можно общаться раз в неделю и о чем-то поговорить, какие-то дела обсудить, в отличие от родителя, которого я до этого знала всю жизнь - звонки по 10 минут раз в полгода с запросом отчета о проделанных жизненных успехах, и годами не видимся. Когда я дома жила, я с ним тоже виделась редко - он шесть дней в неделю работал допоздна, а в воскресенье весь день спал.
В сочетании с моей терапией это все дало более-менее терпимые отношения, хотя, конечно, об обсуждении прошлого и вопросов моего воспитания речи не идет. Папа чуть что встает на дыбы и начинает орать. Это предел того, насколько вообще удалось выстроить отношения между мной сегодняшней и им сегодняшним.
То, что он накосячил в свое время, он понимает очень хорошо. Но предпочитает решать вопрос своей родительской самооценки через воспитание крестника, где он показывает чудеса терпения, мудрости и знаний тонкостей детской психологии, чем очень любит похвастаться. На вопрос типа пап, ну и где это все было в мое время-то, встает на дыбы и начинает орать.
То, что лучше отношений уже не будет, я понимаю.
С папой-из-прошлого разбираюсь отдельно на терапии. Удалось выкорчевать его из себя процентов на 90%. Также сегодняшний папа за попытки манипуляций был пожизненно лишен права доступа к настройкам моей самооценки. Он, конечно, регулярно пытается подергать за старые ниточки, но номер уже давно не проходит.
До терапии ослушаться папу или разочаровать его для меня в буквальном смысле было страшнее смерти.
no subject
Мамы не стало задолго до начала терапии, папа живой. У папы новая семья, где он впервые на собственном опыте увидел, что отношения в семье могут строиться не так, как в у него в свое время. В семье его жены принято поддерживать близкие отношения, общаться друг с другом, участвовать в делах друг друга. Это постепенно сделало из него родителя, с которым можно общаться раз в неделю и о чем-то поговорить, какие-то дела обсудить, в отличие от родителя, которого я до этого знала всю жизнь - звонки по 10 минут раз в полгода с запросом отчета о проделанных жизненных успехах, и годами не видимся. Когда я дома жила, я с ним тоже виделась редко - он шесть дней в неделю работал допоздна, а в воскресенье весь день спал.
В сочетании с моей терапией это все дало более-менее терпимые отношения, хотя, конечно, об обсуждении прошлого и вопросов моего воспитания речи не идет. Папа чуть что встает на дыбы и начинает орать. Это предел того, насколько вообще удалось выстроить отношения между мной сегодняшней и им сегодняшним.
То, что он накосячил в свое время, он понимает очень хорошо. Но предпочитает решать вопрос своей родительской самооценки через воспитание крестника, где он показывает чудеса терпения, мудрости и знаний тонкостей детской психологии, чем очень любит похвастаться. На вопрос типа пап, ну и где это все было в мое время-то, встает на дыбы и начинает орать.
То, что лучше отношений уже не будет, я понимаю.
С папой-из-прошлого разбираюсь отдельно на терапии. Удалось выкорчевать его из себя процентов на 90%. Также сегодняшний папа за попытки манипуляций был пожизненно лишен права доступа к настройкам моей самооценки. Он, конечно, регулярно пытается подергать за старые ниточки, но номер уже давно не проходит.
До терапии ослушаться папу или разочаровать его для меня в буквальном смысле было страшнее смерти.